Жителей города приглашают поучаствовать в голосовании и выбрать объект в Астраханской области для реконструкции.
Голосование проходит в рамках Федерального проекта «Формирование комфортной городской среды». Его задача — дать новый импульс развитию муниципалитетов на всей территории нашей страны. Качественное благоустройство возможно только при участии граждан, поэтому у каждого жителя страны старше 14 лет есть шанс повлиять на развитие городской среды.
В рамках программы благоустраиваются общественные территории, парки, набережные, а также реализуются работы Всероссийского конкурса лучших проектов создания комфортной городской среды.
Выступления с докладами
14:00-14:10 Антонюк В. Доктор экономических наук, профессор, зав. кафедрой «Экономическая теория, региональная экономика, государственное и муниципальное управление» ЮУрГУ, г. Челябинск
Теоретико-методологические подходы к исследованию агломерационных процессов (на примере Челябинской области)
14:15-14:25 Проскурякова И. , заместитель начальника Управления по стратегическому планированию, экономике и инвестициям Администрации города Челябинска, г. Челябинск
Стратегия города Челябинска до 2035 г. Социальные ориентиры развития
14:30-14:40 Лучшиковский А. профессор
Ревитализация европейский городов и формирование дружественной городской среды (на примере г. Лодзь, Польша)
14:45-14:55 Артемова О. , Доктор экономических наук, профессор, директор Челябинского филиала ИЭ УрО РАН, г. Челябинск
Смена урбанистической парадигмы: «от города-завода» к «городу для человека»
15:00-15:10 Логачева Н. , Доктор экономических наук, ведущий научный сотрудник Челябинского филиала ИЭ УрО РАН, г. Челябинск
Перспективы развития городов-миллионников в РФ
Защита диссертаций
Количество аспирантов на 01. 2021 – три.
Специальность – 05. 08 «Технология и организация строительства».
Преподаватели кафедры, имеющие право на научное руководство аспирантами:
- А. Ф. Юдина, д. т. н, профессор;
- Ю. Н. Казаков, д.т. н., профессор;
- В. В. Верстов, д. т. н., профессор;
- А. Н. Егоров, к. т. н., д. э. н.;
- А. Н. Гайдо, к. т. н., доцент;
- Л. Г. Ворона-Сливинская, д. т. н., профессор.
Профессора кафедры А. Юдина и Ю. Казаков входят в диссертационный совет 24. 380. 04 при СПбГАСУ по специальности «Технология и организация строительства». Юдина является заместителем председателя совета.
За последние пять лет на кафедре состоялись следующие защиты диссертаций.
На соискание учёной степени доктора наук:
Гайдо Антон Николаевич. Научный консультант: проф. Верстов.
На соискание учёной степени кандидата наук:
Нгуен Тхай Хиеп. Научный руководитель: проф. Юдина.
Федулов Евгений Сергеевич. Научный руководитель: проф. Верстов.
Розанцева Надежда Владимировна. Научный руководитель: проф. Юдина.
Малинкин Андрей Сергеевич. Научный руководитель: проф. Верстов.
Романовский Виктор Николаевич. Научный руководитель: проф. Верстов.
Ладнушкин Алексей Анатольевич. Научный руководитель: проф. Юдина.
Филиппов Евгений Николаевич. Научный руководитель: проф. Верстов.
В разные годы аспирантами кафедры являлись и успешно защитились Г. Бадьин, С. Одинцов, В. Лихачёв, А. Юдина, Л. Копанская, А. Питулько, А. Вихров, И. Караханов, А. Пискун, А. Малодушев, А. Саввина, С. Седип, А. Гайдо, О. Тимощук, Г. Макаридзе, В. Заренков, О. Дьячкова, А. Ладнушкин, Н. Розанцева, А. Нагманова, Т. Иванова, Франк М. Адам, Б. Фрейдман, Г. Белов, С. Сычёв, Ю. Минкинен, Д. Заренков, Д. Хайкович, А. Колчеданцев, А. Кысыыдак, В. Латута, Д. Тишкин, Е. Филипов, В. Романовский, А. Малинкин, Е. Федулов, Нгуен Тхай Хиеп.
Докторанты кафедры: Г. Бадьин, А. Юдина, Франк М. Адам, Р. Даховски, В. Заренков, А. Гайдо, О. Дьячкова.
В данной категории представлены работы на соискание степени — кандидата наук.
Показано 1 – 20 из 290
Тема диссертации:Разработка алгоритма комплексной диагностики внутрисуставных нарушений височно-нижнечелюстного сустава, ассоциированных с боковым смещением нижней челюсти
Шифр и название специальности:3. Стоматология
Отрасль науки:Медицинские науки
Дата защиты:06. 2022
Дата публикации диссертации:14. 2022
Тема диссертации:Интегрированный подход к планированию протезирования пациентов с дефектами зубных рядов с использованием абатмента авторской конструкции
Дата публикации диссертации:07. 2022
Тема диссертации:Оптимизация диагностики дисфункции височно-нижнечелюстного сустава и жевательных мышц
Тема диссертации:Обоснование применения аддитивных технологий в хирургическом лечении переломов верхней челюсти в области орбиты
Тема диссертации:Комплексное обоснование использования ортодонтических элайнеров для лечения взрослых пациентов с аномалиями положения зубов с учетом показателей социального благополучия
Дата защиты:04. 2022
Дата публикации диссертации:05. 2022
Тема диссертации:Клинико-лабораторное обоснование применения стоматологического геля при лечении хронического простого маргинального гингивита
Тема диссертации:Гигиенические проблемы и профилактика риска развития заболеваний населения городов в условиях особо высокого уровня загрязнения атмосферного воздуха (на примере города Братска)
Шифр и название специальности:3. Гигиена
Дата публикации диссертации:31. 2022
Тема диссертации:КОМПЛЕКСНАЯ ГИГИЕНИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА КАНЦЕРОГЕННОГО РИСКА ЗДОРОВЬЮ НАСЕЛЕНИЯ ПРИ СОЧЕТАННОМ ВОЗДЕЙСТВИИ ВНЕШНЕСРЕДОВЫХ ХИМИЧЕСКИХ И ФИЗИЧЕСКИХ ФАКТОРОВ
Тема диссертации:СОЦИАЛЬНО-ГИГИЕНИЧЕСКИЕ ДЕТЕРМИНАНТЫ В ЦИФРОВОЙ МОДЕЛИ ПРОГНОЗИРОВАНИЯ ОЖИДАЕМОЙ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТИ ЖИЗНИ НАСЕЛЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Дата защиты:22. 2022
Дата публикации диссертации:01. 2022
Тема диссертации:Гигиеническая оценка и управление рисками нарушения зрения у студентов
Дата защиты:17. 2022
Тема диссертации:Гигиеническая оценка риска развития метаболических нарушений, ассоциированных с загрязнением питьевой воды хлорорганическими соединениями
Тема диссертации:ФАКТОРЫ, АССОЦИИРОВАННЫЕ С ДИНАМИКОЙ
НЕВРОЛОГИЧЕСКИХ НАРУШЕНИЙ У ПАЦИЕНТОВ С
ДИСЦИРКУЛЯТОРНОЙ ЭНЦЕФАЛОПАТИЕЙ НА ФОНЕ
ХРОНИЧЕСКОЙ ИШЕМИЧЕСКОЙ БОЛЕЗНИ СЕРДЦА
Шифр и название специальности:3. Неврология
Дата защиты:03. 2022
Дата публикации диссертации:28. 2022
Тема диссертации:ПРИМЕНЕНИЕ СПЕЦИАЛЬНЫХ КОМПЬЮТЕРНЫХ ПРОГРАММ ДЛЯ ВОССТАНОВЛЕНИЯ ФУНКЦИИ ВЕРХНЕЙ КОНЕЧНОСТИ ПОСЛЕ ИНСУЛЬТА
Дата публикации диссертации:23. 2022
Тема диссертации:ОСОБЕННОСТИ ТЕЧЕНИЯ И ДИАГНОСТИКИ СУБКЛИНИЧЕСКОГО
АТЕРОСКЛЕРОЗА У ПАЦИЕНТОВ С ГИПЕРТОНИЧЕСКОЙ БОЛЕЗНЬЮ
И ФАКТОРАМИ СЕРДЕЧНО-СОСУДИСТОГО РИСКА
Шифр и название специальности:3. Кардиология
Дата защиты:08. 2022
Дата публикации диссертации:21. 2022
Тема диссертации:ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ И ТЕЧЕНИЯ
ИНФАРКТА МИОКАРДА ДО И ВО ВРЕМЯ ПАНДЕМИИ
НОВОЙ КОРОНАВИРУСНОЙ ИНФЕКЦИИ
Тема диссертации:РОЛЬ ПАРАДОКСАЛЬНОЙ ЭМБОЛИИ, ПРЕДСЕРДНОЙ КАРДИОПАТИИ
И НЕСТЕНОЗИРУЮЩЕГО КАРОТИДНОГО АТЕРОСКЛЕРОЗА
В РАЗВИТИИ ЭМБОЛИЧЕСКОГО КРИПТОГЕННОГО ИНСУЛЬТА
Тема диссертации:Особенности взаимодействия В-лимфоцитов и Т-хелперов, продуцирующих IL-17 (Th17), при рассеянном склерозе
Дата защиты:21. 2022 в 10:00
Дата публикации диссертации:23. 2021
Тема диссертации:КОГНИТИВНЫЕ И ПСИХОЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ НАРУШЕНИЯ
У БОЛЬНЫХ С ПОЛУШАРНЫМ ИШЕМИЧЕСКИМ ИНСУЛЬТОМ
В СОПОСТАВЛЕНИИ С МАТЕМАТИЧЕСКИМ АНАЛИЗОМ БИОЭЛЕКТРИЧЕСКОЙ АКТИВНОСТИ ГОЛОВНОГО МОЗГА
Дата защиты:22. 2022 в 10:00
Тема диссертации:ПОКАЗАТЕЛИ ВОЗБУДИМОСТИ КОРЫ ГОЛОВНОГО МОЗГА
ПРИ ФОРМИРОВАНИИ ЛЕКАРСТВЕННО-ИНДУЦИРОВАННОЙ
ГОЛОВНОЙ БОЛИ
Дата защиты:21. 2022 в 13:00
Тема диссертации:ДИАГНОСТИКА И ЛЕЧЕНИЕ ТОКСИЧЕСКИХ (ДЕЗОМОРФИНОВЫХ) ОСТЕОНЕКРОЗОВ ЧЕЛЮСТНЫХ КОСТЕЙ
Дата защиты:22. 2022 в 13:00
Методологические основания социологического анализа городской среды и общественных ресурсов
Прежде чем приступить к рассмотрению проблемы вынесенной в заголовок раздела необходимо определиться с тем содержанием, которое мы вкладываем в понятия «основания». Под основаниями исследования мы понимаем определенным образом установленные совокупности достаточных условий, которые делают возможным построение суждений об исследуемой реальности. Таким образом, основной функцией1 методологических оснований является организация познавательного процесса в целом. В рамках методологических оснований исследования находится и определение границ собственно исследования и, правомерность приведения к ним тех или иных суждений об исследуемом объекте, наконец, это правомерность выведения из них определенных познавательно и социально – значимых следствий; обеспечение принципов отбора и анализа явлений и фактов.
Основания исследования организуют познавательную деятельность, придают ей законченный характер, дают возможность сделать выводы и суждения достаточно определенными и значимыми для избранной области анализа. Нам представляется, что такого рода основания исследования являются объективно необходимым элементом каждого познавательного процесса, в том числе и процесса исследования городской среды и связанных с ней общественных феноменов. В исследованиях о городе функции таких оснований вполне очевидны. Они выделяют область изучения с помощью дефиниций, определяющих как ее границы, так и основные характеристики ее идентифицирующие. Из них следует, чем данная область или сфера исследования отличается от других.
Следует заметить, что различные научные школы, предлагают различные концепции и методологические подходы к анализу окружающей среды, позволяющие изучать такие тонкие сферы, как взаимоотношения людей и их сообществ, социальную структуру города и ее динамику, роль в жизни горожанина различных социальных институтов.
Особые сложности, как правило, возникают у ученых, исследующих предмет, находящийся на стыке нескольких научных дисциплин. Вторжение в смежную исследовательскую область заставляет ученого применять иной исследовательский инструментарий, адекватный области исследования. Конечно, применение различных методик затрудняет анализ и интерпретацию данных, может привести к внутренним противоречиям. По словам Макса Вебера, – «В основе деления наук лежат не фактические связи «вещей», а «мысленные» связи проблем: там, где с помощью нового метода исследуется новая проблема. возникает новая «наука»1. Мы не случайно отмечаем этот факт. Дело в том, что исследованиями города, городской среды занимаются представители самых различных наук.
Исследование различных сфер социально-экономической жизни в России в 90-х годах в результате проведения в обществе реформ, требует четкого определения методологических оснований, используемых категорий и понятий. Нужно заметить, что в течение длительного времени все исследования в этой области проводились в рамках исключительно марксистской парадигмы, предполагающей в качестве обязательных компонентов опору на теоретическое и практическое наследие классиков марксизма. При этом марксистская методология произвольно объявлялась универсальной, пригодной для анализа самых разнообразных общественных явлений в самых различных обществах. Однако историческая практика строительства социалистического общества поставила под сомнение сначала универсальность этой методологии, а затем и ее недостаточность для анализа новых явлений в общественной жизни, которые не могли предвидеть основоположники этого учения.
Сегодня марксистская методология вместе с марксистской идеологией многими объявляется ложной. Однако любая методология может быть истинна только в определенных рамках и при решении каких-либо определенных задач. Поэтому любой исследователь должен знать и учитывать различные ценностные ориентации, господствующие в том или ином обществе, разные подходы к анализу социальных проблем, иные точки зрения, обусловленные политическими или философскими пристрастиями социологов. Автору близка мысль, высказанная известным американским ученым, специалистом в области институпионализации гражданского общества Р. Патнэмом. Он считал, что «благоразумный социолог, подобно мудрому инвестору, должен использовать все разнообразие имеющихся методик»1. Строго говоря, не марксистская методология была ложной, а тот тезис, что марксизм есть единственно верное учение, как это провозглашалось в недалеком прошлом.
Исследователи города, городского хозяйства в России долгие годы жили и работали в условиях доминирования марксистского подхода санкционированного государством и подкрепленного всей его идеологической и репрессивной мощью. Они вынуждены были отвергать все другие методологические подходы, кроме марксистского. Искусственно созданный односторонний научный подход неизбежно привел к серьезному кризису общественных наук в России, который наблюдается и сейчас. Марксистская методология, как известно, на первое место ставила интересы классовые, по сравнению, с которыми интересы профессиональные, национальные, групповые, местные и иные отступали на второй план. Не подлежит сомнению и тот факт, что на определенных ступенях исторического развития тех или иных социальных систем, в условиях кризисных, переходных ситуаций классовые интересы могут приобретать доминирующее значение, но это вовсе не означает вечности приоритета классовых интересов. Общественная жизнь не стоит на месте, она многообразна и динамична, то, что кажется правильным и значимым сегодня, завтра может оказаться устаревшим и ненужным.
В настоящее время ситуация серьезно изменилась, сегодня исследователь уже не имеет политических ограничений на применение любой методологии, которую он сочтет истинно научной и отвечающей его мировоззрению и сути исследуемой проблемы. Перед социологами современного российского общества остро встал вопрос выбора новой научной парадигмы.
Мы считаем, что при изучении общественных явлений, особенно таких как город и городская среда особую значимость должно получить наследие М. Вебера, поскольку его работы определили, в известной мере, развитие всего социологического знания в XX веке.
Топохрон пространства социальности – площадь
В процессе разложения синкретизма архаических культур и отделения друг от друга пространств храма и дворца (т. сакральной и светской власти) из храма выплеснулось наружу и обособилось также пространство торжища, давшее начало топохрону площади. Это пространство стало основой общественной жизни, сценой публичных действ. Если храм и дворец были ориентированы на вечность, стабильность, на мифологическое время, в котором повторяется один и тот же событийный цикл, то сфера социальности, напротив, являет собой динамичное пространство непрерывных изменений, поскольку здесь протекают коммуникативные процессы во всем их многообразии, связанные не с сохранением и адекватным воспроизведением информации, а с ее приращением. Возможна коммуникация как обмен вещами (товарами) – отсюда вырастает торговая зона, рынок – и как обмен идеями (порождение и циркуляция слухов, передача социальной информации) – зрелищное пространство, прообраз современных масс-медиа. Долгое время рынок на площади был основной информационной средой города: все новое рождалось и апробировалось именно в этой зоне, чтобы отсюда распространиться на другие.
Жизнь площади ориентирована на зрелищность. Гражданин античного полиса уже мог отстраниться от всеобщей вовлеченности в ритуализованную жизнь, мог иметь свой ракурс рассмотрения, свою точку зрения на совершающиеся события и на то, в какой форме они происходят. Хотя, бесспорно, мифологическое восприятие мира и ритуализованные формы жизни еще преобладали в сознании древнего грека или римлянина. Первые проявления публичной жизни – судебные процессы, выступления ораторов, совместное принятие судьбоносных для города и его жителей решений, – будучи непосредственным продолжением ритуальных действ, зачастую облекались в соответствующие формы с обязательной апелляцией к богам, жертвоприношениями, мольбами, клятвами и т. Однако сама греческая (и производная от нее римская) мифология претерпевала процесс постепенной рационализации и эстетизации, выдвигая на первый план красоту, пластичность, антропоморфность (более того – полную идентичность человеку), индивидуальный облик каждого из второго поколения греческих богов, именуемых олимпийцами. Рационализация мифологии исподволь разрушила принцип партиципации и освободила место для зарождения философии и научного знания, основанных на принципе индивидуации и детерминации (причинно-следственной связи всех событий в мире). Полное свое завершение этот процесс обрел только в новоевропейской цивилизации, начиная с эпохи Возрождения.
Можно предположить, что житель архаических городов древних цивилизаций Востока не обладал способностью бескорыстного эстетического любования и наслаждения монументальной мощью своих храмов – его подавляло чувство благоговения, священного трепета перед божественным величием. Он приближался к храму в состоянии захваченности этими символическими значениями, не оставляющими места «незаинтересованному» эстетическому наслаждению и созерцанию. Неподвижное, коленопреклоненное или распростертое на земле тело, в крайнем случае – опущенные долу глаза были наилучшим и санкционированным свыше выражением этих священных чувств (1).
Гражданин античного полиса обладал уже довольно развитым эстетическим сознанием. Возможно, причиной этому послужила особая, уникальная полисная форма организации общественной жизни. Полис, как характеризует его, например, Ю. Андреев, – автономная и автаркичная, замкнутая в себе структура. Грек не в силах был представить себе бесконечность; город-государство для него – то, что обозримо, что может быть охвачено одним взглядом, следовательно, имеет форму – прекрасную и самодовлеющую (6). Все самое ценное здесь также должно было обрести форму и быть вынесенным на площадь, на всеобщее обозрение и обсуждение. Древний грек был воспитан на зрелищах драматического агона актеров в театре и ораторов на площади, для него мир представал как theatrica. Соответственно, испытывая благоговение перед обитавшими в храме богами, он не отказывал себе в удовольствии насладиться пластическими формами, которые развертывал перед ним зодчий, тем более что сами пластичные и телесные боги не считали такое наслаждение греховным.
Топохрон рекреационных зон – сады и парки
Противоположным по отношению к образу Ада значением наделяются рекреационные зоны города – зеленые массивы, сады и парки. Первоначально они входили составной частью в дворцовый комплекс, что очевидно уже в древневосточных городах (как, например, знаменитые висячие сады Семирамиды и др. Главная парадная комната римского жилища – tablinum – в отличие от других помещений, не имеющих окон вообще (на первом этаже) или с окнами на шумную улицу (в верхних этажах), выходила окном в сад. Зеленые массивы, мотивы природы в виде фрески или мозаики проникали и внутрь помещения, иллюзорно расширяя пространство комнат, возмещая отсутствие оконных проемов, связывая интерьер дома с природным ландшафтом.
Тяготение власть предержащих к саду связано с ощущением его сакрального характера, поэтому и более поздние европейские произведения ландшафтной архитектуры, такие как парк в Версале, Летний сад в Петербурге, Дворцовый сад Екатерины II, обширная садово-парковая зона за пределами Петербурга показывают бессознательное, архетипическое тяготение носителей власти (а вслед за ними – и всех остальных сословий общества) к пространству, в котором они ощущали наибольшее приближение к райской жизни в слиянии с природой. Традиционное для парка, сада архетипическое содержание -Эдем, Элизиум, своеобразный символ утраченного Рая на земле. Представление о райском уголке менялось на протяжении человеческой истории. Если греки и римляне, не говоря уже о народах Древнего Востока, умело вписывали архитектурные сооружения в природный ландшафт, порой лишь слегка «подправляя», доводя до совершенства естественные линии рельефа и зеленых массивов, то уже в эпоху Возрождения в связи с эйфорией, испытываемой от осознания творческой мощи человека, появляются регулярные сады, где природа предстает облагороженной, освобожденной от всего «неразумного», дикого, «улучшенной» руками человека, продолжающего на земле дело божественного творения. Бунин и Т. Саваренская описывают греческие города, особенно архаической эпохи, как нерегулярные, живописно отстроенные, все внешние контуры которых имеют свободную трактовку, отвечавшую естественным ломаным и льющимся линиям окружающей природы. Эти города словно «вырастают» из земли, являясь ее естественным продолжением, и в своих очертаниях весьма близки природным ландшафтам (36). Греки никогда не забывали о естественной природной оправе города, способствующей усилению его архитектурной выразительности. Через активное использование природных форм, их семантизацию и интерпретацию хаос, предшествующий творению космоса, «заклинается» и т. его вторжение в упорядоченную городскую жизнь (особенно в центральные части урбанизированного пространства – зоны концентрации властных структур) сводится к минимуму, ритмизируется и нормализуется. В словарь архитектурных элементов первых культовых сооружений и их декора входят характерные признаки окружающих человека природных форм. Так совершается обживание мира через ритуал, составной частью которого является вещное наполнение городской среды. Человеком издревле и по настоящее время руководит убеждение в том, что пространство населено невидимыми, но могущественными силами. Они могут быть спасительны и губительны одновременно – недаром в древних языках «священный» и «проклятый» часто обозначались одним и тем же словом. Их нужно было чтить и всячески подчеркивать бережное отношение к местам их обитания – с этим связан обряд жертвоприношения, сопровождающий закладку города, дома или храма. Только связь с этими живыми силами (genius loci) превращает пространство в место, делая его жизнеспособным.
Через всю историю культуры Новоевропейского времени проходит спор о преимуществе ландшафтного сада перед регулярным или наоборот. Регулярные сады ранее, чем ландшафтные, уже в эпоху Возрождения были осознаны как явление стиля, как произведения искусства. Ландшафтные сады примыкали к оградам регулярных, служили переходом от парадного сада к окружающей местности, к хозяйственным угодьям, использовались для пеших и верховых прогулок. Однако как художественные объекты они были осознаны позже и во многом благодаря пейзажной живописи XVII-XVIII вв. , привившей горожанам определенную манеру видения и художественного переживания, благодаря чему сам город стал восприниматься по законам ландшафтной композиции как естественная стихия, как природная среда.
Средовой подход – включенное наблюдение
В настоящее время в эстетическом подходе к городу получило приоритет средовое видение, преодолевающее изолированность отдельных градостроительных ансамблей и восстанавливающее связанность урбанизированной среды. Архитектурный костяк и средовая ткань как его предметное наполнение воспринимаются в единстве и взаимосвязи с протекающими внутри них жизненными процессами. Поэтому городская среда осознается и исследуется как подвижная структура, в зримых формах отражающая изменчивость жизненных процессов и систем человеческой деятельности. Пространство в рамках средовой эстетики по аналогии с мифологическим восприятием мира понимается как качественно различное и эстетически ценное в каждой своей точке, как значащая форма, а не простой промежуток между самодостаточными, замкнутыми в себе объемами.
При эстетической оценке городской среды как целостной структуры прежде всего принимается в расчет повседневная, привычная бурлящая городская жизнь, а не горделивые и замкнутые в своем величии «памятники архитектуры». В контексте средового движения изменяется и само понятие «памятника». II Международный конгресс архитекторов, занимающихся охраной памятников, в 1964 г. принял т. «Венецианскую хартию», согласно которой понятие исторического памятника включает в себя не только отдельные произведения архитектуры, но также городские и сельские ландшафты, которые служат свидетельством определенной цивилизации, ее образа жизни.
Среда не может быть объектом отстраненного созерцания и не подлежит музеефикации – иначе она умирает как особое эстетическое образование. «Среда как целое существует только пока она «исполняется» всеми ее обитателями. В этом отношении она насквозь «фольклорна» ведь произведение фольклора как таковое может существовать только в живом исполнении»,- такое утверждение стало основой средового подхода (93, С. Пространство среды сохраняется и радует взор, лишь будучи включенным в систему жизненных процессов, как сфера деятельности и ситуация, призывающая к определенным формам поведения. В понятие «прекрасный город» входят не только произведения архитектуры, отдельные памятники и пространства, но и картина событийности, жизненного ритма и дыхания города, его очеловеченности, обжитости, его взаимосвязь с формами человеческой деятельности. При оценке эстетического совершенства среды приоритет отдается обыденному восприятию потребителя и его отношению к повседневному окружению, а не изощренному восприятию знатоков или заезжих любителей экзотики (туристов). Городская среда – наиболее типический объект эстетического восприятия на уровне неспециализированного, обыденного сознания.
Среда как целостность – своеобразное эстетическое образование, не поддающееся схватыванию уже отработанными в эстетике понятиями. Ведь классическая эстетика привыкла иметь дело со статичными, оформленными и завершенными в себе объектами, созерцаемыми извне. Такие объекты не характерны для среды: в нее на равных правах со статичными включаются и динамичные, процессуальные моменты, равно как и сам движущийся наблюдатель Кроме того, средовое восприятие наиболее эффективно во время движения и перемещения по городу, оно осуществляется несколькими перцептивными каналами сразу, т. обладает синестетическим характером: зрительные впечатления дополняются обонятельными, слуховыми и тактильными, связанными с ощущениями подъема и спуска по тротуару, фактурой дорожного покрытия и т. Среда как таковая, воспринимается всеми чувствами сразу, – пишет исследователь городской среды В. Глазычев. – Всякая попытка ограничиться только зрительными впечатлениями заведомо не полна, и только литература выработала за тысячи лет своего развития художественные средства трансляции тотального чувственного восприятия среды. Петроний или Сервантес, Гоголь или Золя, О’Генри или Катаев (в этот список литературных имен также можно включить П. Зюскинда с его романом «Парфюмер» – Л. ), -бесчисленные очеркисты конца прошлого и нынешнего века предъявляют нам образ городской среды, насыщенной зрительными, слуховыми, обонятельными и тактильными ощущениями» (49, С. 145). Иначе говоря, среда схватывается всем существом человека: и духовно, и телесно, что не укладывается в рамки классической эстетической парадигмы. Возникает необходимость разработки новой автономной области средовой или «витальной» эстетики (по аналогии с уже существующими технической, социологической, психологической эстетикой).
Деконструкция и перекодирование текстов городской среды
Процедура деконструкции подразумевает переход от анализа самого артефакта – фенотекста, его структуры, знаков и значений к рассмотрению процессов означивания, становления смысла знаковых структур, т. генотекста: «Целью деконструкции текста должно быть изучение процесса порождения» (201, Р. 168). Генотекст содержит в себе свою историю, процесс своего порождения, впрочем, это – история без глубины, проецируемая на одну плоскость современности, воспринимаемая в игровом ключе: ведь культура есть универсум текстов, некий всеобщий текст, или интертекст, в котором все когда-то уже было сказано, а новое возможно только по принципу калейдоскопа: игровое смешение определенных элементов дает новые комбинации. «Филологические склонности нашего времени помогают восстановлению форм, лишая их весомости» (193, С. 226). текст децентрируется – смысл не вменяется тексту, а рождается в процессе его столкновения с другими текстами в ходе интертекстуальной игры смыслов. Различие между означающим и означаемым также не является наперед заданным, а только производится в процессе письма как чистой функции различения. Концепции децентрации и интертекстуальности находят свои параллели в радикальном эклектизме постмодернистского движения в архитектуре.
Классический текст как система, подчиненная архитектоническому целому, с безупречной симметрией знаков, поддерживающих друг друга подобно кирпичной кладке, – такой текст чужд постмодерну. В нем текстовое пространство плюрализируется, утрачивает центр и периферию, конец и начало, его уже невозможно прочитать привычным монотонным ходом слева направо, не встречая других направлений и ритмов чтения. Современный город также представляет собой полицентрическую открытую структуру, тогда как классическая концепция моноцентрического пространства порождала сосредоточение различных форм жизни в центре города, к которому стремились, как к очагу, и дефицит формотворческой воли в периферийных районах новостроек. Городская среда также удовлетворяет постмодернистскому требованию мыслить, читать текст «всем телом», а не только при помощи зрительного восприятия. Сине- и кинестетический характер восприятия образа городской среды уже не раз нами отмечался. Этому способствует и материал современных архитектурных сооружений: место внематериальной стерильности прежних конструкций стали занимать нарочито грубоватые крупнофактурные поверхности.
Автор, текст и читатель в процессе чтения превращаются в единое бесконечное поле для игры письма, все они на равных правах вовлечены в процесс текстообразования и не в силах им управлять. Деконструктивистское толкование текста изначально иронично, оно программно подразумевает неполноценность, неединственность данного варианта прочтения. Архитектор и дизайнер в процессе проектирования среды города должны иметь в виду возможное расхождение между авторским замыслом и его прочтением, между означающим и означаемым. «В тот миг, когда архитектор ищет код архитектуры вне архитектуры, он должен уметь находить такие означивающие формы, которые могли бы удержаться во времени, удовлетворяя разным кодам прочтения» (193, С. 258). Необходимо учитывать все более ускоряющиеся процессы городской жизни, которые приводят к быстрому изменению социально-исторического контекста, во многом определяющего смысл визуального текста городской среды. Между замыслом и его реализацией протекает время, пусть даже небольшое, но вполне достаточное, чтобы изменить деятельностныи контекст архитектурных знаков. Поэтому создаваемый текст городской среды должен быть изначально гибким и полилогичным, содержащим в себе возможность перестройки, реорганизации своей структуры без ее разрушения. Это подразумевает варьируемость первичных -утилитарных и вторичных – символических функций проектируемых сооружений, а также открытость, многозначность, что допускает сотворчество потребителя (принцип партиципационного проектирования). Современное градостроительство заменяет созданное «единожды и навсегда» открытыми, развивающимися системами. Вместо жестко зафиксированного генплана, как это было в начале XX в. , для развития города теперь требуется перспективная программа, которая должна принимать в расчет возможные изменения форм жизнедеятельности людей во времени.
Пути повышения эффективности общественных ресурсов развития современного российского города
Сущность социальной и политической модернизации современного российского общества, по нашему мнению, состоит в том, чтобы преодолеть качественные характеристики как коммунистического общества, остающиеся в массовом общественном сознании, так и стереотипы, вызванные к жизни неудачами переходного периода к декларируемому демократическому обществу.
Ситуация, сложившаяся в современном российском обществе, в результате непрекращающихся почти два десятилетия реформ, отнюдь не уникальна. Более века назад о подобных ситуациях в жизни народов писал известный российский правовед и социолог Б. Чичерин – «в обществе, которого все нравственные устои подорваны, значение денег становится преобладающим; постоянная промышленная деятельность заменяется биржевой игрой; скромные привычки жизни исчезают везде, а на высших ступенях в особенности, развивается стремление к роскоши, выставляющейся напоказ. Одни быстро обогащаются, другие также быстро разоряются; общество, как бы увлекаемое водоворотом, представляет картину лихорадочного движения, в котором единицы беспрерывно несутся то вверх, то вниз, слагаясь не в прочные создания жизни, а в преходящие группы, лишенные всякой внутренней связи. А как нравы расшатались, нужен долговременный нравственный и экономический процесс, чтобы жизнь снова сложилась в крепкие формы, из которых могли бы выработаться правила для руководства людей»1. Не правда ли кажется, что Чичерин наш современник и пишет о сегодняшнем дне России.
В этих условиях важную роль призваны сыграть общественные ресурсы городов, поскольку именно города и городское население являются сегодня основным объектом модернизации современного российского общества. И хотя уже 12 лет Россия теряет по миллиону человек в год2, по-прежнему, основным объектом модернизации остается, в большинстве своем, советский человек.
Советский человек сегодня – это не только продукт уходящей в прошлое советской культуры и советской системы воспитания, но это, прежде всего тот человек, который в основном и должен адаптироваться к новым социально-политическим и экономическим реалиям новой России. И, хотя «привычная среда его обитания» разрушена, прежние статусы, и роли в значительной степени утрачены, нравственные ориентиры смещены, он по-прежнему обладает совокупностью функциональных качеств и свойств, оставшихся ему в наследство от рухнувшего советского режима. Среди них одним из основных является лояльность по отношению ко всему иерархическому пространству власти3. Именно это обстоятельство не в последней мере способствует и сохранению нынешнего направления реформ, несмотря на отсутствие, сколько-нибудь значимых результатов от них для большинства населения.
Общественные ресурсы городов являются довольно сложным понятием, включающим в не только собственно городской социум как таковой, но и способы и формы объединения людей для достижения тех или иных целей, реализации тех или иных потребностей. Сам термин «ресурс» происходит от французского ressource – «вспомогательное средство»: resourdre «подниматься», от латинского resurgere «распрямляться, подниматься»1.
Словарь русского языка СИ. Ожегова определяет ресурс как «средство, к которому обращаются в необходимом случае». Таким образом, термин «ресурс», его этимология и содержание ориентируют нас на понимание его как важного явления, способствующего мобилизации некоего средства для улучшения некоего состояния. Соответственно словосочетание «общественные ресурсы» означает не просто состояние социальной структуры того или иного образования, а именно показывает направленность на улучшение, «распрямление» некоего состояния, перевод его в иное социальное бытие.
Любое общественное явление всегда много богаче его определения, которое, по сути, является в какой-то мере лишь его образной конструкцией, приспособленной для целей нашего исследования в данных конкретно-исторических обстоятельствах. «Общественные ресурсы» – это достаточно сложное понятие, поскольку включает в себя не только уровни и способы объединения людей по интересам, для реализации тех или иных потребностей, но и собственно само состояние этих людей – их здоровье, занятость, уровень доходов, обеспеченность жильем и т. Любой из обитателей городской среды обладает определенными ресурсными возможностями, причем возможности эти часто уникальны, отличны от возможностей других индивидов. Это свидетельствует о том, что собственно состояние общественных ресурсов необходимо анализировать не только в статике, что помогает нам сделать демография, но и в динамике, где основная роль при анализе этих ресурсов принадлежит социологии. Следует также заметить, что общественные ресурсы можно анализировать только в совокупности с другими понятиями, такими как город, городская среда, поскольку без них, интересующее нас понятие как бы лишается сферы своего применения, сферы своей реализации – города.
Именно в городах сосредоточены основные общественные ресурсы и институциональные организации, поддерживающие существование общества как целостной системы. Рассматривая город как среду жизнедеятельности различных групп населения, выделяют следующие его подсистемы: физико-географическую, экономическую, экологическую, политико-административную, этническую, социокультурную, правовую, политическую. Важными структурными элементами являются производственная и социальная инфраструктуры, создающие предпосылки для эффективной повседневной деятельности населения. Основными функциями, реализуемыми городом, является функция социализации и социального развития человека, взаимодействие различных городских субъектов в процессе воспроизводства условий жизнедеятельности населения1.
В городах, как правило, население образует и основные политические партии, для реализации собственных интересов. Мы специально отмечаем, что объединение людей в различные партии, свидетельствует о свободе выбора своих идеологических и политических предпочтений. Свобода вообще, в том числе свобода политического выбора есть существенный элемент для характеристики общественных ресурсов. Свобода это результат неизбежного подчинения правилам, нормам и ограничениям. Она рождается из умения соотносить «мои привилегии» с привилегиями других, потому, что человек зависит от других, как через соблюдение традиций, так и через сотрудничество. Именно в этом аспекте нас и интересует деятельность городских властей по организации и координации различных политических партий. Другая сторона характеристики общественных ресурсов – есть экономическая сторона, и именно обеспечение экономических интересов горожан создает для них комфортную жизненную среду.
Формирование городской культурной среды
Проявляясь в диалектической взаимосвязи форм общественного бытия и общественного сознания, городская культурная среда формируется и функционирует в процессе реализации социальной практики, направленной на поддержание механизма социокультурного воспроизводства.
Становление городской культурной среды в компонентном и структурном отношении идёт до тех пор, пока она не будет способна служить условием устойчивого воспроизводства основных средовых субъектов. Сам же процесс средоформирования непрерывен, характерен как для становления, так и для развития. То есть необходимо рассматривать основные пути и механизмы этого процесса, не только способствующие становлению городской культурной среды, но и её устойчивому функционированию, воспроизводству, развитию.
В традиционной культуре существовала всеобщность ценностно-смысловой структуры города, поскольку он играл роль транслятора и хранилища общезначимой информации. Несмотря на тот факт, что современный город характеризуется существенной дифференцированностью своих ценностно-смысловых структур, сохраняются архетипические механизмы организации пространства. Так, до нашего времени существует оппозиция “центр-периферия”. Отсюда стремление выделить в городе его центр, окраины, а также городскую черту. Последняя, даже визуально не фиксируемая, символически многое значит для людей. Формы городской жизнедеятельности всегда соотносятся с определёнными стереотипами организации городского пространства, которые, оставаясь относительно стабильными, определяют устойчивость соответствующих значений.
Оформленные архитектурно-планировочными средствами городские пространства становятся культурной средой через обыденное их обживание и освоение. Соответственно, можно выделить два взаимосвязанных источника процесса средоформирования: профессиональную (художественную, архитектурную и градостроительную) деятельность и обыденную средовую деятельность.
Специфика преемственности в становлении и развитии городской культурной среды
Развитие городской культурной среды является не только объективным процессом постоянного обновления и появления новых качеств, но и способностью к устойчивому воспроизводству. Сама диалектическая взаимосвязь и взаимообусловленность этих сторон развития основывается на процессе преемственности, зависит от его культурной специфики.
В процессе становления формируются основные средовые структуры. Сам же процесс развития культурной среды – это непрерывное становление новых средовых качеств. Основным структурообразующим качеством городской культурной среды, формируемым в ходе её становления и развития, является устойчивая ценностно-смысловая взаимосвязь субъекта среды и его окружения. Это качество должно постоянно воспроизводиться, поддерживая наличное бытие городской культурной среды, являясь основой её дальнейшего развития. Именно в рамках этого качества рассматривается развитие городской культурной среды как определённый конструктивный комплекс изменений. Лишь с сохранением данного базового качества возможен выход на новые качественные уровни функционирования, но и здесь необходимо присутствует преемственность как связь между качественными изменениями.
Сама диалектика развития городской культурной среды заключена в конструктивном разрешении противоречий, характеризующих процесс её воспроизводства. Развитие характеризуется и направленностью качественных изменений, но социокультурный характер изучаемого феномена определяет особенности, специфику его проявлений. Здесь характер направленности развития заключён в увеличении эффективности действия адаптивно-адаптирующего средового механизма, в появлении новых способов разрешения противоречий и преодоления деструктивности.
Одним из условий развития городской культурной среды является наличие устойчивой преемственности и способность на этой основе стабильно воспроизводить в расширенной форме соответствующий уровень культуры. Логика данного исследования предполагает обратиться как к общефилософской трактовке категории «преемственность», так и к её конкретизации применительно к социально-философскому рассмотрению феномена городской культурной среды.